Александра Воробьёва, Анна Филиппова
Вниманию читателя предлагается статья, где авторы удивительным образом совпали в подборе примеров для иллюстрации своих идей! В каждой части предложен свой аспект рассмотрения проявления мужского и женского в культуре с объединяющей тематикой власти и лидерства.
Часть 1. Символы и знаки
Предисловие, и оно же небольшое отступление
В конце редактирования статьи мы так увлеклись некоторыми идеями и их проверкой, что у нас родилась мысль для большей чистоты заявлений и достоверности примеров отправить тематический запрос чату GPT. Мы попросили его сформулировать высказывания от лица мужчины и женщины. Уж очень любопытными показались ответы этой машины, анализирующей огромные массивы информации.
Прежде чем вы приступите к чтению основного текста, предлагаем вам, читатели, предположить, какие ниже представленные высказывания мужские, а какие – женские. Отредактированы были только всякого рода феминитивы, которые бы практически исключили возможность предположения : ).
«Как отец/мать, я убежден, что обучение у своих детей эмпатии и доброты стоит на одном уровне с академическим образованием»;
«Как профессионал, я придерживаюсь высоких этических стандартов в моей работе, поскольку полагаю, что честность и интегритет являются основой для доверия и сотрудничества»;
«Я считаю, что поддержание здорового баланса между работой и личной жизнью необходимо для личного благополучия и профессионального успеха»;
«Я уверен, что забота о себе не является роскошью, а необходимостью для поддержания психического и физического здоровья, и следует придавать ей приоритет вместе с другими ответственностями»;
«Как отец/мать я стремлюсь быть примером для подражания для своих детей, показывая им, как уважать себя и других»;
«Я убежден, что женщины/мужчины имеют ответственность не только перед своими семьями, но и перед обществом в целом, чтобы помогать разрушить стереотипы и поддерживать равенство между полами, как в работе, так и дома».
То, что мужская и женская линии поведения различаются и что такое различие вообще существует — для многих дискуссионный и эмоциональный вопрос. Однако если «поиграть в игру» данного (отдать должное, небезосновательного) различения, то можно получить интересные результаты.
В качественной социологии существует метод с труднопроизносимым названием, но с любопытным содержанием — символический интеракционизм.
В его основе лежит интерпретация значимых символов, возникающих в процессе взаимодействия. В данном направлении символ рассматривается проще, чем в той же семиотике: им можно назвать всё то, что приобрело значение по итогу коммуникации. Но вот значимым символом становится далеко не любая языковая единица или какой-то осмысленный жест!
Здесь стоит уточнить авторскую позицию, несколько отличающуюся от первооснователя направления Дж. Мида: значимый или незначимый символ перед нами будет решаться контекстом и его способностью оказывать воздействие, обеспечить взаимодействие на коммуниканта в конкретной социальной ситуации. Так в языкознании, в разделе фонетики есть такие понятия как аккомодация, ассимиляция. Они стандартно выступают как значимые символы в ситуации изучения языка, но точно не в процессе… варки борща.
При обнаружении значимых символов мужского и женского, которые в нашем рассмотрении плодотворно посмотреть как на области разных контекстов, обнаруживается, что они вступают в конфликт друг с другом.
Представим себе ситуацию, где происходит борьба за руководящую должность. И мужчина, и женщина работают в одном и том же университете преподавателями, они одинаково проходили все ступени повышения: от ассистента к старшему преподавателю, от старшего преподавателя к доценту. И возникает момент, когда обе стороны начинают претендовать на роль заведующего кафедрой. Однако интересно то, что удаётся достичь этого конкретной стороне не только за счёт того, что она победила численным преобладанием (например, большая часть кафедры — женщины, поэтому сотрудники и отдадут свой голос женщине). Хотя, конечно, количественное преобладание сформировало определённого рода солидарность, но эта солидарность выводит на несогласие с какими-то принципиальными поведенческими линиями противоположной стороны.
Какие, например, это могут быть линии?
Как минимум, отражающиеся в речи и представляющие дихотомию императивного и диспозитивного типов высказываний.
Императивные высказывания содержат в себе высказывания, которые даются стороной однозначно с позиции «сверху», выводят на иерархичность и зависимость стороны, на кого это высказывание направлено. «Мямлящий» мужчина, который чётко не формулирует указание, не устанавливает свою власть, удостаивается характеристиками: «Это не мужик, слюнтяй какой-то». А значит, от него ожидаются противоположные, волевые действия, чёткие команды. «Ровняйсь», «Смирно» — чёткие высказывания, практически не дающие пространство интерпретации, в чём их и преимущество. Реализация действия не затруднена, а значит, и не затратит много времени, так как команда предельно понятна.
Диспозитивные высказывания предполагают совершенно иной способ воздействия, где просьбы, предложения допускают свободу другого уже по своей форме. Этот тип отличатся от первого, так как для него иерархичность совсем не обязательна, а скорее, наоборот, она растворяется. «Если вам удобно, давайте встретимся в 12:00»; «Можно будет подредактировать пятое положение диссертации».
В то же время те же высказывания диспозитивного типа, обладающие кажущейся свободой выбора, учётом гуманности и предполагающие если и зависимость, то свободно-волевого характера не такие уж и демократичные, из-за отсылок к тем действиям, которые подразумевают обязательное исполнение. Выполнение предлагаемых действий окажется неизбежным, потому что в той структуре, где они осуществляются, они являются необходимыми для её существования. А при их невыполнении начнёт страдать индивид и система, который к ней относился. Если научный сотрудник не будет публиковать свои статьи, то на замену просто-напросто найдётся другой сотрудник.
Все эти размышления наводят на известную идею М. Фуко о том, что иерархическая модель властвования неизбежна и повсеместна, где равенство и свобода служат привлекательной имитацией. Согласие с таким типом властвования, где доминируют диспозитивные высказывания с «женской невластностью», даёт приятное ощущение свободы и пренебрежения иерархичностью, которое, на самом деле, оказывается совершенно ложным…
Для символических ресурсов есть хорошие новости. Диспозитивные предложения в любом случае будут давать бОльшую широту, чем императивные, так как делают если не предполагаемым, то допустимым разнообразные интерпретации. А увеличение данного символического разнообразия, рано или поздно, будет провоцировать материальное и системное преобразование в культуре.
Однако на этом конфликт между мужчинами и женщинами не исчерпывается.
Часть 2. Лидеры и лентяи
Как тяжело и борщ варить, и диссертацию писать одновременно!
Развитие культуры требует наличия лидера, способного вести людей за собой. Без него ориентация и мобилизация сил сообщества будет затруднена, поскольку понадобится тратить больше энергетических и интеллектуальных ресурсов на согласование решений и определение последовательности их реализации. Неудивительно, что роль лидера наделяется особой ценностью. Вспомнить хотя бы теорию пассионарности Льва Гумилёва, в которой стремление к деятельности рассматривается как врождённая характеристика выдающихся людей, благодаря которым преобразуется культура.
Однако, когда дело касается лидерства, требующего инициативности, но не имеющего значительного признания, то стремление стать пассионарием преуменьшается. Действительно, не о каждом лидере слагают легенды и пишут книги. Зато каждый из них сталкивается с необходимостью проявлять волю и встречаться с недовольством ведомых людей. Очевидно, что человеку необходимо иметь серьёзные основания для того, чтобы стать флагманом.
Помимо очевидных, но не всегда достижимых, славы, чести и почёта, одним из оснований для выбора роли лидера была гендерная принадлежность. Так в большинстве монархий престолонаследие могло осуществляться исключительно по мужской линии, а случаи, выбивающиеся из этого правила, были настоящими эксцессами. Мужчины получали право и бремя лидерства по факту своей половой принадлежности, что задавало рамки, отсекая как минимум половину возможных претендентов, то есть всех претенденток, на главенство.
В современном обществе представители обоих полов равноправны. У женщин появляется возможность стать лидером многих процессов, что позволяет привнести в общество большую гармонию, справедливость и разнообразие взглядов. Тем не менее возникает немало трудностей иного порядка… Например, на кафедрах в университетах постоянно возникает вопрос о том кто будет занимать должность заведующего, а также проявлять инициативу в поддержании и контроля хотя бы минимального уровня достижений: количество статей, монографий, участий в конференциях.
Естественно возникает недовольство друг другом. Женщины замечают, что мужская роль перестаёт быть стабильной и эффективной, а мужчины негодуют на двойственностью женской позиции: с одной стороны, женщины по-прежнему ожидают мужской инициативы, с другой — требуют пространства для реализации собственной воли.
Однако все понимают, что существование без лидера невозможно. Поэтому каждая из сторон подначивает другую с помощью упрёков и иносказаний. «Обмельчал нынче мужчина» — сетуют женщины, «пусть сами теперь разруливают» — говорят мужчины. Неопределенность гендерных ролей ведёт к взаимным упрекам, в которых каждый стремится приписать источник всех проблем противоположной группе. Самым ярким проявлением этого становятся ссоры в коллективе, построенные на раздражении из-за сложившейся ситуации.
И тут может возникнуть мысль: а если ли какие-то другие схемы управления, кроме подчинение большинства лидеру? Что если система может быть функционировать на собственных ресурсах, руководствуясь только границами норм и целей? И действительно, внимательный анализ ситуации показывает, что для организации учебного процесса не обязательно наличие лидера, если мы будет опираться на минимальные требования, а не стремиться к академическим высотам. В современных реалиях анархическое сообщество не кажется утопией, ведь человечество накопило достаточно методологических и символических ресурсов для того, чтобы опираться на них, а не на индивидов.
Но здесь мы возвращаемся к вопросу о ключевой роли лидера. Безвластие в конкретном сообществе ведёт к тому, что рано или поздно приходит внешний субъект, настроенный на распространение своего влияния. Не поэтому ли общины анархистов прошлого века зачастую превращались в кровавые диктатуры? Кто захватит освободившееся место лидера на кафедрах? Может быть, это будет бюрократ, заставляющий всех участников учебного процесса подчиняться бездушной машине документооборота? Или капиталист, выжимающий выгоду из процесса получения знаний и навыков? Так или иначе вопрос о том, должны ли мужчины занимать позицию лидера, становится лишь поводом для избегания реальных проблем общества.
Заключение
Конфликты между мужчинами и женщинами отражают общую модель конфликтов больших социальных групп. Авторы отразили в своей статье два возможных варианта разногласий: один основан на символическом противоречии, второй — на функциональном. Такого рода конфликты сопровождают нас повсюду, поскольку означивать и действовать — это основные задачи общества, решение которых не может не встречать препятствий. В этой связи возникает вывод о том, что проблема мужского и женского это всего проблема социальности.